– Мёртвые уже умерли, и ничего тебе никогда не сделают. Другое дело – живые! – продолжил поучения рыцарь Витол. – Эти-то всегда приложат максимум усилий, чтобы ты стал не живым. Такова, к сожалению, природа чело…

– Дед! – внезапно прогремел над ухом вопль младшего джедая. Подобрался он так же бесшумно, как и его наставник, а вот тишину соблюдать явно не стремился. – Есть выход! Коридор, лестница наверх. Горизонтальный тоннель – кладовки, что-то вроде карцера, и винный погреб. Там стражники винцо дегустировали…

– И? – изогнул бровь старший.

– Я нарисовал там два трупа, третий ждёт беседы…

– Так, Петро! – рыцарь Витол повернулся к внуку старосты. – Оставайся здесь, мы идём наверх.

– Дядечка Витол! – взвизгнул мальчик, рывком повиснув на его шее. – Не оставляйте меня одного! Я боюсь!..

– Напрасно. Здесь нет ничего страшного, – заверил его старший рыцарь и похлопал по плечу. – Ты же хотел стать воином, а воин не боится темноты! Он смеётся над своими страхами.

Рыцарь неожиданно подмигнул мальчику.

– Дальше мы с учеником пойдём сами. Планировку замка ты всё равно не знаешь, а то, что там будет происходить, тебе видеть совсем не обязательно… Поэтому спустись-ка лучше в лабораторию.

– Куда? – подался к нему мальчишка.

– Туда вот, – рыцарь кивнул на уходящую в подземелье лестницу. – Найди себе книжку с картинками, рассматривай и жди, когда мы вернёмся.

– Я умею читать, сэр рыцарь! – нашёл в себе силы возмутиться Пьетро Бурддак, напустив на себя вид оскорблённого лорда, как сам он это себе представлял.

Рыцарь в ответ рассмеялся, сунул ему в руки фонарь и исчез вместе со своим учеником.

Пьетро осторожно спустился по лестнице. Постоял немного, привыкая к залу, названному старшим рыцарем «лаборатория». Потом прошёлся вдоль длинного стеллажа у стены, внимательно приглядываясь к беспорядочно наваленным на полки фолиантам и свиткам.

Мальчик осторожно очищал полки от паутины в тех местах, где, как ему казалось, он различал знакомые буквы. Обижало само предположение о том, что Пьетро Бурддак может только глупо пялиться на какие-то картинки… Он же внук главного старейшины!

Обнаружил наконец здоровенный том, обтянутый толстой шелушащейся кожей, в золочёном переплёте с застёжками. Надпись гласила: «ГЕРМЕС ТРИСМЕГИСТ. Наблюдения о природе вещей».

Поднатужившись, мальчик извлёк тяжёлую книжищу с полки, отчаянно размахнулся ею, понимая, что не удержит на весу, и плюхнул на край стола.

Раздался чистый звон разбитого стекла, в воздух взметнулось плотное облако пыли, заставившее мальчика отчаянно чихать.

Книга выглядела очень старой и оказалась на удивление интересной. Кроме красивых, но не всегда понятных гравюр на каждой второй странице, текст был написан крупным красивым почерком.

К тому времени, когда юный Пьетро перевернул третью страницу древнего фолианта, он уже полностью позабыл о том, где находился. С тех пор счёт времени для него полностью перестал существовать…

Когда по лестнице за его спиной ссыпался рыцарь де Моув, Пьетро как раз перевернул пятнадцатую страницу.

Подкравшись незамеченным, рыцарь Алйкс вдруг жутко завыл и заухал.

Пьетро был готов упасть в обморок и обмочиться одновременно.

Увидев произведённый его появлением эффект, рыцарь первым делом принялся приводить в себя перепуганного до полусмерти мальчишку.

– Э, Петруха! Ты чего?! – молодой рыцарь принялся хлестать его по щекам. – Ты чего это, пацан? Перегрелся? Сколько ты страниц прочитал?

Ответить Пьетро не успел. По лестнице в «лабораторию» спустился старший джедай.

– У меня – ничего! – сообщил он упавшим голосом.

– У меня тоже!.. И?.. Что теперь?!

Зло оскалившись, Алйкс де Моув схватился за выбранную Пьетро книгу, и с коротким рыком запустил ею в тянущийся вдоль стены стеллаж.

Сметя на пол пару томов помельче, труд загадочного Гермеса Трисмегиста замер наконец на одной из полок, начавшей тут же вращаться вдоль своей скрытой оси.

Открывшаяся их взорам комната примерно восемь на восемь шагов была увенчана широким кубическим постаментом в центре, на котором что-то сверкало нестерпимо-синим светом.

Ещё раз коротко переглянувшись, они ринулись во внезапно открывшийся им зал.

Через мгновение ослепительный синий свет исчез в заранее приготовленном рыцарем мешке.

В следующую секунду оба вернулись в тот зал, где соляным столбом застыл Пьетро Бурддак.

– Уходим! – гаркнул в его сторону старший рыцарь, задержавшись у выхода в каморку с лестницей.

– Но, сэр!

Пьетро судорожно ткнул рукой в сторону полуразвёрнутых стены и полки.

– Что?

Рыцарь вернулся к мальчику.

– Книга! – выдавил из себя Пьетро. – Я-а…

Пожилой рыцарь быстро пересёк помещение, попутно закрыв проём в потолке. Легко подхватил с полки нужный мальчику фолиант, что вызвало разворот стены на место, взвесил его в руке.

– Интересная книга?

– Да, сэр! – поторопился с объяснением Пьетро. – Не всё понятно, но там такое написано о мироз…

– Тяжёлая, будет помехой… За мной! – скомандовал Витол де Сент-Ремиз, бросаясь к двери в каморку. Книгу он швырнул на пол.

Пьетро, с сожалением проводив взглядом полёт книги, бросился за ним. Каморка, стремительный спуск по лестнице, потом по следующей. Бег по коридору. Спуск вниз на верёвке, сразу за старшим джедаем. Как только спустился вниз Алйкс, бег по нижним коридорам. Потом от часовни Атуана до Фриленда.

Несмотря на то, что солнце едва показало край над окаймляющими долину горами, рыцари потребовали немедленного сбора совета старейшин Фриленда.

Как только заспанные старейшины собрались в доме Дайстера Бурддака, де Моув, по сигналу де Сент-Ремиза, вытряхнул из небольшого кожаного мешка некий округлый предмет, бодро заскакавший посреди просторной горницы.

Пьетро, которого никто и не подумал изгнать из комнаты, отметил, в первую очередь, что при каждом прыжке этот предмет оставляет на тщательно выскобленном дощатом полу красные пятна.

После того как по обширной горнице разнёсся единодушный вздох изумления, мальчик наконец понял, что это такое!

Непонятный предмет оказался самой натуральной человеческой головой, совсем недавно отделённой от шеи. С аккуратно подстриженными усами и бородой и длинными, когда-то тщательно завитыми, а теперь перепачканными в крови и слипшимися волосами.

Совет старейшин единогласно признал принадлежность данной головы барону Херберту фон Хорстману. Тому самому, что месяц назад грозился предать непокорный Фриленд огню!

Все загомонили одновременно, стряхивая сон и перебивая друг друга.

Пьетро, навострившего было уши, быстро выдворили из помещения. Но возбуждённые голоса старейшин ещё долго гудели сквозь толстую бревенчатую стену. Потом Пьетро заснул.

А утром, когда мальчик проснулся, оказалось, что рыцари уже уехали.

Жители Фриленда, однако, горевать по этому поводу не стали.

То, что наёмные воины убили ненавистного узурпатора, да ещё и платы никакой не взяли, всех вполне устраивало.

Кроме того, в кожаном мешке, в котором молодой рыцарь принёс голову барона, обнаружилось ещё тридцать восемь отсечённых указательных пальцев. Он-де отсекал их у каждого убитого, «для верного счёту».

Барон был мёртв, если же все пальцы принадлежали воинам, то дружина его – обескровлена. Бояться больше некого и нечего! Поэтому старейшины постановили: Фриленду готовиться к празднику. И неважно, что настоящие победители уехали, так и не найдя в замке похищенную месяц назад Хильду. Главным было то, что ненавистный барон умер, а его сильно поредевшая дружина уже не посмеет напасть на Фриленд.

Подготовку к празднику начали с самого раннего утра. Мужчины ловили и резали скот и птицу в загонах, дымили печи, женщины, от мала до велика, бегали, суетились и наводили, на мужской взгляд, беспорядок.

Поэтому, когда чуть позже полудня к деревне подлетели полтора десятка разномастных вооружённых всадников, никто из фрилендеров толком и среагировать-то не успел.